Побег из гетто

Я бы даже сказал, что фантастику мы не любим. (А.Стругацкий)

Любопытно поразмышлять — почему у нас существует как бы две фантастики — та, что честно несет на себе клеймо серии (фантастической или фэнтезийной, отечественной или зарубежной), обложки, жанрового определителя, в конце концов, что выставляется под заголовком романа или повести; и вторая, на которой вы никаких подобных внешних атрибутов днем с огнем не сыщите, которая издается там, где издается так называемая серьезная, мейнстримовская, интеллектуальная и прочая, прочая литература, но при этом все содержание указанных произведений, художественные приемы недвусмысленно указуют — фантастика! Как есть — фантастика! Конечно, можно возразить, что подобная ледяная стена между этими двумя фантастиками имеются не только в нашем королевстве, но и там, на Западе, однако не все так просто.

Можно привести примеры писателей, которые начинали как фантасты, во всяком случае нисколько не чурались того, когда их принимали за таковых, привечали на фантконах, вручали учрежденные фэндомом награды за фантастические произведения, но затем эти обласканные фэнами писатели впадали в самый отвратительный оппортунизм и более или менее успешно предпринимали дрейф в сторону большой литературы, мэйнстрима, продолжая, тем не менее, во многом использовать все тот же инструментарий фантастического жанра, но получивший в литературном мэйнстриме прекрасный эвфемизм «магического реализма». Они перестали быть фантастами и стали реалистами. Хоть и магическими. И теперь их книги на вполне законных основаниях выходят в разнообразных сериях современной литературы, и хотя продолжают носить на себе в большинстве своем родовые пятна фантастического, однако ни одна из этих книг не позиционируется как чтение для любителей фантастики. Более того, любые подобные коннотации выпускающими редакциями тщательно элиминируются, дабы не дай бог, чур меня! 

При этом невозможно привести примеры писателей, которые начинали да хотя бы в том же магическом реализме, но затем заявили, что инструментарий и одежки традиционной литературы для них тесны, а потому они всецело придают себя в руки литературы фантастической, по поводу которой раздается столь много дифирамбов со стороны заинтересованных лиц о том, какая она раскрепощающая фантазию, дарующая писателям совершенно невероятные возможности для самовыражения и постановке таких проблем, которые сугубому реализму и не снились! Ан нет! Никто из писателей «боллитры» подобного самоубийственного дауншифтинга не совершал и вряд ли когда-либо совершит. Потому как, хотим мы этого или не хотим, а большая литература, литературный мэйнстрим — это мир, а фантастика — лагерь, или даже — гетто. Помните, как во времена оные существовали подобные вполне устойчивые словосочетания? «Социалистический лагерь» и «капиталистический мир». У нас — лагерь. У них — мир.

Так что же гонит многих далеко не самых плохих, а если говорить и без обиняков, то и весьма-весьма неплохих фантастов за пределы обустроенного для них гетто? Почему ни Герберт Уэллс, ни Алексей Толстой отнюдь не чурались писать откровенную фантастику наряду с мэйнстримовской литературой, тогда как сегодня подобное двурушничество — это прямой путь к уничтожению своей писательской карьеры? Пусть попробует конвейерный поставщик фэнтезийных бестселлеров попробовать написать и издать нечто, гораздо более интеллектуальное, как он сразу же попадет, как говорится, на бабки, ибо книгу его прежде всего купят верные поглотители его фэтезятины, а потом будут долго плеваться, стенать и мучаться от интеллектуального несварения. Конечно, это при том весьма условном учете того, что подобный автор еще способен выдавать весьма качественный литературный продукт (а примеры тому есть и весьма недавние и примечательные).  И все, автор навсегда испортил себе карму, совершил попытку к бегству из отведенного ему уютного барака в родном гетто, а такое читателями фантастики и фэнтези не прощается.

Да и то, что фантастика дает писателю какие-то особые возможности для реализации своих идей и постановки глобальных проблем, давно уже неправда. Нет более оканонизированного жанра, чем фантастика и фэнтези. Фантастику уже давно не полет мечты, не пробуждение могучих творческих сил в читателях, а всего лишь развлекуха — в большей части похабная и низкопробная. 

И кто тому виной? Издатели? Оптовики? Книготорговцы? Сами писатели? 

Нет, ни за что не догадаетесь!

Виной всему — читатели.

В свое время Алан Кайсанбекович Кубатиев может быть повторил, а может быть и сам вывел чеканную формулировку: «Высшая ступень достижений литературы определяется средним уровнем ее читателей». А потому нетрудно догадаться, что средний уровень читателей фантастики намного, если не трагически навсегда ниже среднего уровня читателей боллитры. И писатель-фантаст бежит из своего литературного гетто отнюдь не за гонорарами, не за могучими денежными премиями и не за вниманием серьезных критиков, а за читателями. 

Еще раз и по слогам — ЧИ-ТА-ТЕ-ЛЯ-МИ. 

Потому что тех, кто бдительно сторожит границы гетто, тщательно досматривает писательские бараки на предмет крамолы, и заставляет окунаться с головой в дерьмо мнимых и действительных отступников, можно назвать кем угодно, но только не читателями. Ибо чтение им категорически противопоказано, точнее выразимся так — чтение сложной, умной литературы им категорически противопоказано, так как подобное может нанести непоправимый ущерб их литературному пищеварению. Да-да, я отнюдь не смело метафорствую, а всего лишь еще раз отмечаю пикантную подробность — средний почитатель фантастики тексты потребляет исключительно в пищеварительном смысле. Текст должен быть «вкусен», легко перевариваем и столь же легко испражняем, надо полагать. Все, что на вкусноту не тянет, что требует тщательного осмысления головой, а не пищеварительным трактом, — гадость!

Писатель должен получать отклик на то, что он пишет. И этот отклик должен быть как минимум квалифицирован, для чего читатель должен по большей части понимать то, о чем в книге написано. Почитайте ради развлечения отклики кондовых читателей фантастики на отнюдь не кондовые фантастические же книги. И обрящете. Можно смеяться, но по большей части хочется плакать. И ночью же взять тщательно заточенную ложку и приняться рыть подкоп из гетто наружу. 

Но чу! 

Слышите? 

Рядом скребется еще кто-то… и еще… и еще… 

А значит, вы не в одиночестве — попытки к бегству будут продолжаться, до тех самых пор, пока в гетто не останутся только сами читатели. Но вот их точно не жалко.

Ни на чуть.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.